otonia
Знаете, вот всё-таки разные это вещи,
то,
когда ты взлетаешь в своих мечтах слишком высоко сам,
ударяешься о потолок, потираешь синяк и пытаешься снова,
и то,
когда заботливые люди сбивают тебя прямо на взлёте,
тяжёлой дубиной,
и ты лежишь оглушённый,
грустно созерцаешь небо,
и думаешь, что наверно эти люди правы,
что надо быть реалистом,
и всё лишь мечты.
Когда о потолок реальности ударяешься сам,
то хотя бы не так больно.
Это плохо вяжется с теми частицами моей веры, что возможно всё.
— Ты слишком стараешься быть реалистичной, — сказала мне как-то одна досточка. — На любой план ты находишь кучу причин его неисполнимости. А когда я хочу чего-то невозможного, я просто не думаю об этом, беру и делаю.
Я не знаю, что сказать. Она в своё время получила грант на обучение в Японии, а я с тем же грантом пролетела.
Не то чтобы я вообще ничего не делаю.
Просто страх ошибки слишком сильный. Ошибки во всём.
то,
когда ты взлетаешь в своих мечтах слишком высоко сам,
ударяешься о потолок, потираешь синяк и пытаешься снова,
и то,
когда заботливые люди сбивают тебя прямо на взлёте,
тяжёлой дубиной,
и ты лежишь оглушённый,
грустно созерцаешь небо,
и думаешь, что наверно эти люди правы,
что надо быть реалистом,
и всё лишь мечты.
Когда о потолок реальности ударяешься сам,
то хотя бы не так больно.
Это плохо вяжется с теми частицами моей веры, что возможно всё.
— Ты слишком стараешься быть реалистичной, — сказала мне как-то одна досточка. — На любой план ты находишь кучу причин его неисполнимости. А когда я хочу чего-то невозможного, я просто не думаю об этом, беру и делаю.
Я не знаю, что сказать. Она в своё время получила грант на обучение в Японии, а я с тем же грантом пролетела.
Не то чтобы я вообще ничего не делаю.
Просто страх ошибки слишком сильный. Ошибки во всём.
